Несколько тысяч лет тому назад бассейн реки Цны с её притоками представлял из себя котловину, покрытую озёрами с зарослью трав и кустарников. По возвышенным берегам Цны и её притоков: Выши, Кашмы, Челновой, Керши, Ленгаса, Серпа и т.д., не заливаемым весенними водами, росли вековые сосновые леса, а по низинам — гиганты дубы, ольха, берёза, липа и другие лиственные породы. Производительные силы природы, ещё не тронутые человеком, были богаты.

В лесах в изобилии водились: медведь, рысь, кабан, козуля, олень, лось, волк, бобёр, куница, лисица, белка. Вода изобиловала рыбой. Совместно с крупными животными водились и другие мелкие звери и птицы. Остатки природы того времени ещё сохраняются погребёнными в берегах и на дне рек в виде залежей морёного дуба и других лесных пород. Под торфом, в промоинах, в обрывах размытых берегов рек нередко попадаются остатки костей исчезнувших теперь животных.
Несколько тысяч лет до нашей эры в пределах нашего района появляется человек, перекочевавший из южных мест. Человек тогда находился на стадии «родового строя» (патриархат). Основным его занятием была охота на зверя и рыболовство. Родовые группы передвигалась по сухим песчаным дюнам и на этих дюнах устраивали для себя временные землянки, а летом их жилищами были шалаши над водой на кольях-сваях. Оружие и орудия изготовлялись исключительно из кварцевых пород, кремня различных оттенков и других крепких пород камня.
Результатом моих многолетних исследований на территории бывшего Моршанского уезда, на песчаных дюнах берегов реки Цны и её притоков обнаружен целый ряд стоянок, скрытых под слоем наноса, частью под лесом, камнями и в обнажениях размытых дождями и развеянных ветрами дюн.
Во всех этих стоянках собран весьма значительный научный материал — кремневые наконечники, стрелы, скребки, шила, а также кремневые топоры, ножи и долота и остатки других поделок, характеризующих технику изготовления указанных орудий. В стоянках также обнаружены следы жилищ, очагов, мастерских для изготовления орудий и остатки мясной пищи в виде мелких раздробленных костей животных, перемешанных с золой и осколками кремня. Нередки и отдельные находки кремневых орудий, рассеянных в разных местах как результат охоты и потери.
На стадии позднего родового общества техника изготовления орудий и оружия достигла большего совершенства. Кремневые наконечники стрел, копий были уже тщательно и тонко обработанные, топоры, долота и скребки — отточенные и отполированные. Круглодонные глиняные горшки, вылепленные от руки, различных размеров изготовлялись в большом количестве и употреблялись для сбора и хранения пищи. Горшки с наружной стороны украшались чеканными, ямочными, сотовидными и гребенчатыми орнаментами.
Значительное количество встречаемых каменных молотков, топоров, кирок с отверстиями, просверлёнными для деревянных рукояток и со всех сторон тщательно отполированными, относятся уже к переходной стадии, к медным и бронзовым орудиям, т. е к концу развития родового общества.
Из медных орудий мы ограничиваемся находкой одного долотовидного топора — кельта, бронзовой стрелы и обломка бронзового копья.
На этой развитой стадии родового общества находки бронзовых орудий пока не являются характерным и для нашего района. Эти вещи занесены сюда из Западной Европы и Азии, где уже в то время каменные орудия были заменены медными и бронзовыми. В нашей местности долго первобытным человеком употреблялись каменные орудия и, за некоторым исключением, одновременно каменные и бронзовые.
Что же касается находки в нашей местности памятников, относящихся к первобытно-коммунистическому обществу доледникового и послеледникового периодов, когда человек жил вместе с мамонтом, носорогом и северным оленем и охотился на этих крупных животных, пользуясь самыми примитивными орудиями, то они являются исключением. Находок так называемого верхнего палеолита, т.е. древне-каменного века, пока не обнаружено (такая знаменитая для науки стоянка, имеющая мировое значение, обнаружена и исследуется у с. Костенок Воронежской области, другая стоянка была обнаружена в 1928 году в с. Гагарино бывшего Липецкого уезда).

П. ИВАНОВ,
директор Моршанского музея.